Статья рассказывает о судьбах насельниц Крестовоздвиженского женского монастыря г. Саратова в советское время.
Обитель Христовых невест
Женский Крестовоздвиженский монастырь города Саратова был основан в начале XVII века, когда еще город находился на левом берегу Волги. Спустя триста лет, переселившись на берег правый, к началу XX века, обитель занимала площадь, ограниченную четырьмя улицами — Московским взвозом, Миллионной (ныне — Набережная Космонавтов), Покровской (ул. Лермонтова) и Царицынской (ул. Первомайская).
В обители тогда было три храма: Воздвижения Креста Господнего с приделами во имя св. пророка Илии и Смоленской иконы Божией Матери; больничная церковь во имя св. апостола Иакова, брата Господня и преподобномученицы Пелагеи; новопостроенный храм во имя Святителя Николая Чудотворца — правый придел во имя св. благоверного князя Александра Невского и блаженного Иоанна Устюжского Чудотворца, левый во имя св. праведного Симеона Богоприимца, пророчицы Анны и мученицы Параскевы.
Монастырь славился благолепием служб, трудолюбием и благочестием насельниц. Монахини и послушницы трудились в иконописной, золотошвейной, гарусной, башмачной и белошвейной мастерских, пекли просфоры для городских храмов. В школе каждый год бесплатно обучалось около ста учениц. По годовому отчету за 1917 год в монастыре было 17 монашествующих, 16 послушниц, 7 схимонахинь, 71 нештатная монахиня, 333 нештатных послушниц, всего 444 человека. Работали мастерские, школа, сестры трудились на огородах Гусельского хутора. В штате монастыря на 1918 год состояли: протоиерей Павел Иоаннович Соколов, священник Владимир Семенович Захаркинский, диакон Евфимий Федорович Торяник, псаломщик-диакон Димитрий Михайлович Смирнов, псаломщик Тихон Яковлевич Полянский.
После революции 1917 года с введением в жизнь декрета об отделении Церкви от государства монастырь потерял свои угодья и огороды на Гуселке, постепенно стали отчуждаться и жилые постройки обители. Чтобы предотвратить закрытие монастыря, игумения Антония (в миру Антонина Станиславовна Заборская) в письме от 13 ноября 1918 года писала в отдел юстиции Губисполкома: «...в Саратовском женском монастыре корпуса заняты лазаретом и рабочими, а в остальных корпусах — 450 престарелых и больных монахинь. Они пекут хлеб, работают в лазарете и шьют. Монастырь составляет трудовую общину».
Матушка Антония родилась в 1868 году, окончила Мариинскую женскую гимназию Саратова, имела специальность фельдшера. В монастырь она поступила в 1904 году. В обители она несла послушание в больнице, вела делопроизводство и очень скоро стала помощницей тяжело болевшей игумении Евлампии (в миру Елизаветы Андреевны Озеровой). 29 июля 1905 года была пострижена с именем Антония. Святейший Синод 12 мая 1912 года утвердил ее настоятельницей, а 15 июля того же года она была возведена в сан игумении. 6 мая 1913 года Св. Синод за заслуги по управлению монастырем наградил ее наперсным крестом. Матушка организовала лазарет в стенах обители в годы Первой мировой войны, было организовано изготовление защитных масок от отравляющего газа неприятеля.
Монахини в совдепии
5 апреля 1919 года Крестовоздвиженская церковь под предлогом хранения в ней изъятых из закрываемых храмов ценностей, была отобрана у обители, монастырь был закрыт. Деятельность матушки Антонии в защиту имущества обители привела к ее аресту 30 сентября 1919 года. Это был день расстрела в ходе «Красного террора» настоятеля Свято-Троицкого собора Саратова протоиерея Геннадия Махровского и священника Крестовоздвиженской (Казачьей) церкви Олимпа Диаконова, надо полагать игумению готовили в следующую очередь расстрелянных по «Красному террору». В тот же день монахини женского монастыря направили в губернскую Чрезвычайную комиссию заявление, заверяющее власть, что матушка: «всегда шла навстречу Советской власти. Когда весной сего года земельный отдел потребовал рабочих рук для обработки садов и огородов городского хозяйства, то сейчас же просьба [его] была удовлетворена, и 104 сестры отправлены на работы и сейчас еще продолжают ее. Из них 12 человек работают на молочной ферме... В течение лета сестрами было собрано несколько десятков пудов лекарственных трав для городской лаборатории. Кроме того всю зиму и до сих пор сестры, остающиеся в монастыре, заняты шитьем белья для лазаретов. Часть сестер была занята тяжелым трудом хлебопечения для 1-го советского лазарета и двух столовых служащих и рабочих управления РУЖД. В монастыре произведено несколько обысков и ни разу не было найдено ничего контрреволюционного. [Администрация 1-го советского лазарета, который находится в монастыре], может подтвердить непричастность игуменьи Антонии Заборской к контрреволюционным замыслам против Советской власти. Ввиду вышеизложенного, мы, сестры женского монастыря, обращаемся в Чрезвычайную комиссию с усиленной просьбой освободить нашу избранницу».
Как отмечает А. Е. Сабуров в своей работе, основанной на следственном деле игумении — более сотни подписей под этим заявлением, на котором есть размашистая резолюция председателя Саратовской ЧК С. С. Лобова от первого октября: «К сведению. Освободить нельзя». Тем не менее, через восемь дней после ареста мать Антония возвратилась в монастырь к своим сестрам.
Об экономической составляющей жизни в монастыре матушка рассказывала на допросе так: «В состав нашего монастыря входила одна крестьянская и мещанская беднота, интеллигентных у нас почти не было. Придет девица в монастырь — здесь и грамоте обучат и ремеслам, дадут ей дело в руки, и живет она самостоятельной жизнью, с утра до вечера в работе. Работали у нас в черных трудах посменно от зари до зари, а в мастерских с восьми часов до трех. За всю нашу работу монастырь давал сестрам бесплатную квартиру и хлебный паек, и обед из двух блюд — щи и каша. Обувь, одежду, мебель и прочее имели от себя, и все это надо было заработать побочным заработком, что сопряжено было с большим трудом. Содержался монастырь от заработков в мастерских, на этот же доход [производились] ремонт и стройка зданий, отоплялись дровами из своего леса, питались овощами своего огорода...».
В январе 1920 года 50 инокинь добровольно в качестве санитарок обслуживали эпидемгоспиталь 27 дивизии Красной Армии, а в холерную эпидемию — 5-ю советскую больницу, и по окончании ее они пеклись о раненых в 816-м запасном госпитале. Милосердие, даже во время братоубийственной войны, оставалось основным качеством насельниц саратовской обители, оно сохранялось независимо от политических обстоятельств — монахини помогали всем страждущим.
Часть послушниц и временно проживавших женщин ушли в мир, а оставшиеся, пытаясь продержаться, создали под руководством игумении трудовую артель по пошиву одеял и белья. 24 декабря 1920 года был принят устав этой артели. Вышивка саратовских монахинь высоко ценилась и тогда и много позже.
В артели действовали три мастерские: одеяльная, белошвейная и гладошвейная. В них исполнялись заказы как государственные, так и частных лиц. Ежемесячные заработки мастериц были невелики, максимум — 7–8 рублей, минимум — 2–3. При этом 4 рубля 50 копеек шло в уплату за жилье, коммунальные услуги и т.д. Из них 35 копеек удерживалось на содержание церкви. Чтобы доставить себе питание, одежду и тепло, приходилось прирабатывать еще и на стороне. Была еще в артели собственная больница на 10 коек для сестер с поврежденным здоровьем, управлялась в ней сама мать Антония. Всего в артели числилось до 100 человек работоспособных, немощные находились исключительно на их иждивении и кормились от их щедрот.
Члены этой артели делились своими доходами со всеми нуждающимися. Они помогали сосланным епископам — Саратовскому Досифею (Протопопову), Балашовскому Андрею (Комарову), Вольскому Григорию (Козыреву), Сердобскому Петру (Соколову) — бывшему в свое время настоятелем храмов монастыря, делали передачи в тюрьму арестованным священникам, содержавшимся в губернском следственном изоляторе, среди них протоиереи Владимир Иванович Воробьев (1875 – расстрелян 28 ноября 1937) и Михаил Петрович Атаевский (1875–ок.1949).
В обители оставалась незакрытой только Никольская церковь, в которой служили протоиерей Владимир Захаркинский (1880 — 20 января 1954) и диакон Михаил Сергеевич Альбанский.
В конце 1926 — начале 1927 года игумения Антония помогла 15 членам артели принять в этой церкви иноческий постриг. Пострижение в монашество совершал иеромонах Пантелеимон (с миру Пимен Георгиевич Чернуха; род. 1880 – расстрелян 24 декабря 1930 г.), служивший в Спасо-Преображенской единоверческой церкви Саратова, которая после закрытия Архиерейского дома стала крестовой церковью саратовского архиерея. Об обстоятельствах этого он рассказывал на допросе так: «При Единоверческой церкви (в настоящее время она называется Крестовой) нас, монахов, состоит 9 человек, как-то: Иоанникий, Серафим, Агапий, Фома, Вениамин, Алексий, Фалассий, Нектарий и я. Все эти монахи исполняют разную службу при Крестовой церкви. Настоятелем храма состоит архимандрит Иоанникий. Кроме службы в церкви нас иногда приглашают верующие граждане отслужить тот или иной молебен или для причастия и соборования. В Саратовский женский монастырь меня приглашали совершать пострижения три раза. Первый раз осенью 1926 года было пострижено 6 человек монашек, второй раз зимой 1927 года, пострижена одна монашка и третий раз — весной 1927 года, пострижено 8 человек, всего было мной пострижено 15 человек. Кроме того меня приглашали однажды для пострижения одной верующей женщины в Старый [Троицкий] собор. При пострижении она получила духовное монашеское имя Досифея. Пострижение в монастыре происходило в церкви, а одной больной — в келлии. При пострижении присутствовали все монашки и несколько посторонних граждан, верующих. Присутствовал и священник Захаркинский».
В двадцатые годы к матушке Антонии шли за советом, утешением и наставлением в вере разные люди, они обращались к ней как к душевному, доброму человеку. Все это не могло не дойти до советских властей.
Уничтожение монастыря
С начала 1927 года в Саратовский губотдел ОГПУ стали поступать сведения, что Крестовоздвиженская трудовая женская артель «превратилась в форменный монастырь: совершаются постриги в монашеские духовные чины, в церкви произносятся антисоветские проповеди, монастырь является экономической базой для поддержки высланного саратовского монархического духовенства...». Игумения Антония (Заборская) и еще пять сестер: Вигондт Елизавета Федоровна, Абрамова Прасковья Васильевна, Лукашева Марии Васильевна, Лопасова Александра Самсоновна и Колениченко Матрона Михайловна были арестованы 22 июля 1927 года.
У игумении Антонии при аресте были изъяты разные заметки, адреса и письма, кожаный портфель с документами на владение монастырем, содержащий планы, купчие, крепости и т.п. старых времен, отчеты, протоколы собраний, устав артели, 3 книги и домовая книга жильцов, при личном обыске изъяты два деревянных креста и 11 рублей 30 копеек; у Абрамовой П. В. — 3 молитвенника, чистая бумага, конверты, бутылка воды, крест металлический; у Лукашовой М. В. — очки, ключ, карандаш, крест, гребешок; у Лопасовой А. С. — деньги в сумме 3 рубля, очки с футляром, карандаш и гребешок; у Колениченко М. М. — очки с футляром, крест, карандаш, книгу, поясок да английская булавка.
Председателем церковного совета являлась мать Антония, секретарем — Вигондт Елизавета Федоровна. О ней известно, что рождения она 1879 года, уроженка города Саратова, отец — цеховой. Окончила Саратовскую женскую гимназию. В монастырь поступила в 1902 году 22 лет от роду, не постригалась и монашеского чина не имела. Она была первой помощницей матери Антонии, ее стараниями устраивались многие церковные и артельные дела.
Абрамова Прасковья Васильевна, 1882 года рождения, уроженка Пензенской губернии село Старо-Корсаковский Майдан, из семьи крестьян, окончила церковно-приходскую школу. В монастырь поступила в возрасте 4 лет, жила без пострижения в монашеский чин. Добровольно оказывала посильную помощь ссыльному епископу Сердобскому Петру (Соколову).
Монахиня Александра (в миру Александра Самсоновна Лопасова), 1877 года рождения, уроженка села Козловка Петровского уезда Саратовской губернии, из крестьян, образование низшее. В монастыре находилась 4 года, в артели заведовала пекарней по выпечке просфор, казначей монастыря.
Лукашова Мария Васильевна, 1875 года рождения, родилась в Саратове, из мещан, отец был портной, образование низшее. В монастырь поступила по своему сиротству 16 лет от роду, проживала вместе с бабушкой-монашкой. Учительница монастырской школы Крестовоздвиженского женского монастыря г. Саратова.
Колениченко Матрона, 1877 года рождения, уроженка Воронежской губернии, родители — крестьяне, образование низшее, в монастыре находилась с 1890 года, отдана родителями на попечение родной тетке — Марии Федоровне Колениченко, 78 лет, монашке. Являлась членом правления артели.
Хотя для предания арестованных сестер гласному суду собранного материала недоставало, отыскалось основание (приказ ОГПУ № 172 от 2.04.24 г.) направить дело в Особое совещание при Коллегии ОГПУ для рассмотрения во внесудебном порядке и применения к указанным обвиняемым административной высылки. 10 октября 1927 года такое решение утвердил врид. начальника Сар. Губ. отд. ОГПУ Видеман. 17 февраля 1928 года на своем заседании Особое совещание при Коллегии ОГПУ постановило: Заборскую Антонину Станиславовну, а также других сестер, проходивших по делу «выслать в Марийскую область сроком на три года... Всем без применения амнистии...». 23 октября 1930 года, по истечении срока наказания, дело матери Антонии и ее помощниц было рассмотрено Особым совещанием вторично и ранее принятое решение усугублено лишением их права проживания в Московской, Ленинградской областях, Харьковском, Киевском, Одесском округах, Северо-Кавказском, Нижне-Волжском краях, Дагестане с прикреплением к определенному месту жительства еще на три года.
Точку в истории Крестовоздвиженской женской трудовой артели, в которой в момент закрытия состояли представительницы 12 регионов числом 269 человек, поставила 14 сентября 1927 года регистрационная комиссия при промышленно-экономическом управлении Саратовского губернского совета народного хозяйства. Ликвидацию артели произвели, как свидетельствует А. Е. Сабуров, по секретному представлению Саратовского губернского отдела ОГПУ (Архив УФСБ РФ по Саратовской области. Архивно-следственное дело № ОФ-12618).
Монашки в миру
После ареста матушки игумении и закрытия артели все насельницы были принудительно выселены из древних стен обители, со временем монастырские храмы были разрушены. В 1932 году в монастырских строениях разместился детский дом «Красный городок».
Бывший настоятель монастырских храмов протоиерей Владимир Иванович Воробьев 4 сентября 1913 года с такими словами обращался к сестрам обители в своем «Духовном завещании», когда был переведен из монастыря настоятелем храма Саратова: «Дети мои, оставляю вам свое последнее завещание. Сестры-монахини, посещайте ежедневно все службы в Божием храме; а вы сестры инокини, хотя только одно какое-либо богослужение, но непременно каждые сутки. Тогда только вы будете сильны нести подвиг иночества, переносить его скорби, страдания, и вести победоносно ежедневную борьбу с врагами вашего спасения».
Центром духовной жизни монахинь в рассеянии оставался храм, поэтому даже место жительства они старались выбрать поближе к еще не закрытым и не разрушенным храмам, проживали на частных квартирах по двое, по трое, по четверо — держались вместе. Большая часть монашек стала прихожанками Духосошественской церкви, как тогда говорили «на горах», и объединилась в монашеский хор (около 30 человек), регентом была монахиня Паша. Послушница Матрона Шапкина собирала денежные средства и продукты для оказания помощи сосланным монахиням, она навещала игумению Антония в ссылке, собирались подписи с просьбой о возвращении игумении из ссылки.
Согласно документам следственного дела (архив УФСБ РФ по Саратовской области. Д. ОФ-26175) 21 февраля 1931 года уполномоченный 4 отделения СО ПП ОГПУ НВК, рассмотрев имеющийся материал на 44 граждан, проживавших в городе Саратове, нашел, что «упомянутые выше граждане являются монашками бывш. женского монастыря, занимаются к. р. деятельностью, выразивш[ейся] в распространении провокационных слухов среди населения, о предстоящей войне, о крестовом походе папы Римского, агитацией среди населения против проводимых мероприятий Соввласти, т.е. в совершении деяния, предусмотренного ст. 58 п. 10 УК а потому для присечения указанный преступных действий, руководствуясь ст. ст. 100 и 175 УПК постановил: У поименованных выше граждан по месту их жительства произвести обыски на предмет обнаружения антисоветской литературы и повергнуть последних задержанию». 23 февраля было постановлено по означенному делу провести следствие.
Арестованы они были 22 февраля 1931 г. ПП ОГПУ по НВК по обвинению в антисоветской агитации. Сохранился документ о том, что придя по адресу проживания м. Ксении (Орловой) и Татьяны Кругловой на ул. Коммунарной было осуществлено «насильственное вскрытие дверей».
3 марта 25-ти бывшим насельницам Саратовского Крестовоздвиженского монастыря, содержавшимся в Саратовском домзаке, было предъявлено обвинение, в котором говорилось, что они «уличаются в к.-р. деятельности, выразившейся в систематической агитации против проводимых мероприятий Соввласти, распространении провокационных слухов среди населения о скорой войне, о крестовом походе папы Римского, отсюда и о скорой гибели Соввласти, о сборе пожертвований среди населения для ссыльного духовенства и периодических поездок к месту ссылки быв. игумении монастыря, для установления с ней связи, т.е. в совершении деяния, предусмотренного ст. ст. 58-10 и 11 УК». В тот же день им объявили об окончании дела следствием. Судьба других 19 насельниц монастыря из общего числа 44-ти, которых изначально планировалось привлечь к следствию, не известна, возможно, на них было создано отдельное следственное дело.
4 марта 1931 года было составлено обвинительное заключение, в котором говорилось следующее: «Со времени ликвидации Саратовского женского монастыря, т.е. с осени 1928 года, выселенные из монастырских келий монашки, разместившись по частным квартирам г. Саратова, повели организованно злостную агитацию против мероприятий Советского Правительства. Распространяли провокационные слухи среди населения о неизбежной в скором времени войны, о крестовом походе папы Римского против Советского Союза, о пришествии на землю антихриста, о гонении на религию и духовенство. Собирали пожертвования для находящейся в ссылке за к.-р. деятельность игумении женского монастыря Антонине Заборской и подстрекали верующих за возбуждение ходатайства о возвращении ее из ссылки в Саратов».
Обвинялись следующие 25 человек: Дубовенкова Федосия Михайловна, Богданова Ксения Николаевна, Введенская Надежда Николаевна, Жулидова Матрена Поликарповна, Карпунина Анастасия Петровна, Калинкина Агафья Федоровна, Круглова Татьяна Сергеевна, Кузнецова Анна Арефьевна, Куршева (Курышева) Дарья Петровна, Латышева Ксения Алексеевна, Максимова Матрена Дмитриевна, Мизгирева Мария Федоровна, Проскорякова Пелагея Николаевна, Рябухина Александра Николаевна, Саенко Ольга Ивановна, Сиротова Александра Дмитриевна, Смурыгина Евдокия Михайловна, Стрельцова Прасковья Александровна, Тришкина Екатерина Михайловна, Орлова Ксения Петровна, Шереметьева Анна Даниловна, Щетинина Ольга Андреевна, Хирнова Мария Федотовна, Кудряшова Марфа Петровна, Козлова Александра Тимофеевна. Дело было передано на Тройку ПП ОГПУ НВК для внесудебного рассмотрения.
Феодосия Михайловна Дубовенкова, 1886 г. р., урож. с. Самойловка Самойловского р-на Саратовской обл., украинка, из крестьянской семьи, б/п. В Саратовский Крестовоздвиженский монастырь была отдана в 10 лет из приюта, поскольку была сиротой, в монастыре была послушницей, выполняла черную работу по 1928 год. По данным 1917 года — временно проживающая в монастыре. После закрытия монастыря в 1928 г. занималась стеганием одеял и рукоделием. Проживала в г. Саратове по адресу: ул. Соколовая, 145.
Монахиня Ксения (Ксения Николаевна Богданова), 1883 г. р., урож. с. Митрофановка Федоровского кантона АССР НП, русская, из крестьянской семьи, б/п, монашка. В Саратовском Крестовоздвиженском монастыре была примерно с 1901 года по 1928 год. По данным 1917 года — временно проживающая в монастыре. После закрытия монастыря в 1928 г. работала уборщицей в храме во имя свв. Петра и Павла г. Саратова. До ареста проживала в г. Саратове по адресу: ул. Нижняя, 22.
Монахиня Надежда (Надежда Николаевна Введенская), 1877 г. р., урож. г. Саратов, русская, самоучка. Отец был чернорабочий. Беспартийная, монашка-лишенка. В Саратовском Крестовоздвиженском монастыре с 1892 года по 1928 год. По данным 1917 года — временно проживающая в монастыре. После закрытия монастыря в 1928 г. занималась разной поденной работой. Была прихожанкой храма в честь Сошествия Святого Духа на апостолов г. Саратова. Проживала в г. Саратове по адресу: ул. Соколовая, 59.
Матрона Поликарповна Жулидова, 1884 г. р., урож. с. Питерка Питерского р-на, русская, из крестьянской семьи, самоучка, б/п, монашка-лишенка. В Саратовском Крестовоздвиженском монастыре была послушницей с 1895 года и по 1928 год. По данным 1917 года — временно проживающая в монастыре. После закрытия монастыря в 1928 г. была кустарем по вышивке до 1929 года, потом работала домработницей. Проживала в Саратове по адресу: ул. Нижняя, 128.
Монахиня Анастасия (Анастасия Петровна Карпунина), 1883 г. р., урож. с. Земляные Хутора Аткарского р-на, из крестьянской семьи, русская, самоучка, б/п, монашка-лишенка. В Саратовском Крестовоздвиженском монастыре была с 1890 и по 1928 год. По данным 1917 года — временно проживающая в монастыре. После закрытия монастыря в 1928 г. занималась случайной работой. Проживала в г. Саратове по адресу: ул. Веселая, 14.
Монахиня Агафия (Агафья Федоровна Калинкина), 1887 г. р., урож. с. Н. Бурасы Саратовской обл., из крестьянской семьи, русская, самоучка, б/п, монашка-лишенка. В Саратовском Крестовоздвиженском монастыре была с 1901 и по 1928 год. По данным 1917 года — временно проживающая в монастыре. После закрытия монастыря в 1928 г. занималась случайной работой. Проживала в г. Саратове по адресу: ул. Рождественская, 32.
Татьяна Сергеевна Круглова, 1887 г. р., урож. с. Лох Новобурасского р-на, из крестьянской семьи, русская, самоучка, б/п, монашка-лишенка. Осталась сиротой, среди семьи мачехи жилось тяжело, поэтому пришла в монастырь. В Саратовском Крестовоздвиженском монастыре была с 1901 по 1928 год. По данным 1917 года — временно проживающая в монастыре. Несла послушания сторожа, в пекарне, затем в госпитале. После закрытия монастыря в 1928 г. занималась случайной поденной работой. Проживала в г. Саратове по адресу: ул. Коммунарная, 74.
Монахиня Анна (Анна Арефьевна Кузнецова), 1891 г. р., урож. с. Козловка Лопатинского р-на Саратовской обл., из крестьянской семьи, русская, самоучка. Беспартийная, монашка-лишенка. В Саратовском Крестовоздвиженском монастыре была с 1910 и по 1928 год. По данным 1917 года — временно проживающая в монастыре. После закрытия монастыря в 1928 г. занималась случайной работой. Проживала в г. Саратове по адресу: ул. Вознесенская, 30.
Монахиня Дария (Дарья Петровна Куршева (Курышева)), 1878 (1882) г. р., урож. с. Ивановка Петровского р-на Саратовской обл., русская, б/п, монашка-лишенка. В Саратовском Крестовоздвиженском монастыре была с какого времени неизвестно, но до 1914 года и по 1928 год. По данным 1917 года — временно проживающая в монастыре. После закрытия монастыря в 1928 г. занималась «своим трудом». Проживала в г. Саратове по адресу: 1-й Казачий тупик, 9.
Монахиня Ксения (Ксения Алексеевна Латышева), 1884 г. р., урож. с. Сокур Вязовского р-на, из крестьянской семьи, русская, окончила сельскую школу. Беспартийная, монашка-лишенка. В Саратовском Крестовоздвиженском монастыре была с 1903 и по 1928 год. По данным 1917 года — временно проживающая в монастыре. После закрытия монастыря в 1928 г. занималась рукоделием. На богослужение ходила в старый Свято-Троицкий собор г. Саратова. Была жива мать Матрона Прохоровна (1856 г.р.). Проживала в г. Саратове по адресу: ул. Миллионная, 41.
Монахиня Матрона (Матрена Дмитриевна Максимова), 1889 г. р., урож. с. Ольгино Базарно-Карабулакского р-на, из крестьянской семьи, русская, б/п, монашка-лишенка. В Саратовском Крестовоздвиженском монастыре была с 1906 и по 1928 год. По данным 1917 года — временно проживающая в монастыре. После закрытия монастыря в 1928 г. работала по частному найму. Проживала в г. Саратове по адресу: ул. Валовая, 47.
Монахиня Марина (Марина Федоровна Мизгирева), 1890 г. р., урож. с. Валуевка Старо-Полтавской волости Новоузенского уезда Самарской губрнии, из крестьянской семьи, русская, б/п, монашка-лишенка. В Саратовском Крестовоздвиженском монастыре была с 1915 и по 1928 год. По данным 1917 года — временно проживающая в монастыре. После закрытия монастыря в 1928 г. работала по частному найму.
Монахиня Пелагия (Пелагея Николаевна Проскорякова), 1886 г. р., Родилась в г. Саратове в мещанской семье, русская, б/п, монашка-лишенка. В Саратовском Крестовоздвиженском монастыре была с 1900 и по 1928 год. По данным 1917 года — временно проживающая в монастыре. После закрытия монастыря в 1928 г. жила на иждивении братьев. Проживала в г. Саратове по адресу: ул. Покровская, 61.
Монахиня Александра (Александра Николаевна Рябухина), 1887 г. р., урож. с. Ольгино Базарнокарабулакского р-на Саратовской обл., из крестьянской семьи, русская, б/п, монашка. В Саратовском Крестовоздвиженском монастыре была с 1900 и по 1928 год. По данным 1917 года — временно проживающая в монастыре. После закрытия монастыря в 1928 г. занималась стежкой одеял и пошивкой белья на дому. Проживала в г. Саратове по адресу: ул. Соколовая, 145.
Монахиня Ольга (Ольга Ивановна Саенко), родилась 24 июля 1890 г., урож. с. Самойловка Балашовского уезда Саратовской губернии. Из малороссийской крестьянской семьи, б/п, монашка-лишенка. Была сестра Ксения (1909 г.р.), проживавшая в с. Самойловке и мать Василиса Максимовна (1861 г.р.). В Саратовском Крестовоздвиженском монастыре была с 1913 и по 1927 год. По данным 1917 года — временно проживающая в монастыре. В 1917 году работала в пекарне — пекла хлеб для Управления Рязано-Уральской железной дороги. С 1921 г. работала при лазарете няней по уходу за больными, с 1922 года работала при монастыре уборщицей до закрытия монастыря в 1928 году, затем занималась работой по найму. Проживала в г. Саратове по адресу: ул. Валовая, 47.
Монахиня Александра (Александра Дмитриевна Сиротова), 1877 г. р., урож. с. Глядковки Саратовского уезда и губернии. Родилась в крестьянской семье. Русская, б/п, монашка-лишенка, проживала в г. Саратове в сторожке Духосошественской церкви. В Саратовском Крестовоздвиженском монастыре была с 1893 и по 1928 год. По данным 1917 года — временно проживающая в монастыре. После закрытия монастыря в 1928 г. работала по частному найму и уборщицей в Духосошественском храме.
Монахиня Евдокия (Евдокия Михайловна Смурыгина), 1883 г. р., урож. г. Аткарска Саратовской обл., русская, родилась в крестьянской семье, б/п, монашка-лишенка. В Саратовском Крестовоздвиженском монастыре была с 1893 и по 1928 год. По данным 1917 года — временно проживающая в монастыре. После закрытия монастыря в 1928 г. занималась вышивкой одеял и пошивкой белья. Проживала в г. Саратове по адресу: ул. Рождественская, 7.
Монахиня Параскева (Прасковья Александровна Стрельцова), 1888 г. р., урож. с. Невежкино Пензенской обл., родилась в крестьянской семье, русская, б/п, монашка-лишенка. В Саратовском Крестовоздвиженском монастыре была с какого времени неизвестно, но до 1914 года и по 1928 год. По данным 1917 года — временно проживающая в монастыре. После закрытия монастыря в 1928 г. без определенных занятий — работала по вольному найму. Проживала в г. Саратове по адресу: ул. Чернышевского, 275.
Монахиня Екатерина (Екатерина Михайловна Тришкина), 1885 г. р., урож. г. Саратова, отец — кустарь. Русская, б/п, монашка-лишенка. В Саратовском Крестовоздвиженском монастыре была с 1898 и по 1928 год. По данным 1917 года — временно проживающая в монастыре. После закрытия монастыря в 1928 г. занималась «разной черной работой». Проживала в г. Саратове по адресу: ул. Приютская, 80.
Монахиня Ксения (Ксения Петровна Орлова), 1883 г. р., урож. с. Савкино Петровского р-на Саратовской обл., русская, б/п, монашка-лишенка. В Саратовском Крестовоздвиженском монастыре была с какого времени неизвестно, но до 1914 года и по 1928 год. По данным 1917 года — временно проживающая в монастыре. После закрытия монастыря в 1928 г. занималась «черной работой». Проживала в г. Саратове по адресу: ул. Коммунарная, 74.
Монахиня Анна (Анна Даниловна Шереметьева), 1876 г. р., урож. с. Гремячки Вязовского р-на Саратовской обл., из крестьянской семьи, русская, б/п, монашка-лишенка. В Саратовском Крестовоздвиженском монастыре была с 1892 и по 1928 год, имела послушание — была просвирней. По данным 1917 года — временно проживающая в монастыре. После закрытия монастыря в 1928 г. — без определенных занятий. Проживала в г. Саратове по адресу: ул. М. Горная, 28.
Монахиня Ольга (Ольга Андреевна Щетинина), 1902 г. р., урож. с. Разбойщина Саратовской обл., из крестьянской семьи, русская, б/п, монашка-лишенка. В Саратовском Крестовоздвиженском монастыре была с 1914 и по 1928 год. По данным 1917 года — временно проживающая в монастыре. После закрытия монастыря в 1928 г. работала по частному найму. Проживала в г. Саратове по адресу: ул. Чернышевская, 275.
Монахиня Мария (Мария Федотовна Хирнова), 1884 г. р. Родилась в малороссийской крестьянской семье. Уроженка с. Терновка АССР НП, русская, б/п, монашка-лишенка. В Саратовском Крестовоздвиженском монастыре была с какого времени неизвестно, но до 1914 года и по 1928 год. После закрытия монастыря в 1928 г. занималась кустарничеством — вышивкой одеял. Проживала в г. Саратове по адресу: ул. Миллионная, 20.
Монахиня Серафима (Марфа Петровна Кудряшова), 1879 г. р. Родилась в с. Сулак в крестьянской семье. Самоучка, родных нет. В Саратовском Крестовоздвиженском монастыре была с 1891 и по 1928 год. По данным 1917 года — временно проживающая в монастыре. После закрытия монастыря в 1928 г. занималась случайной работой, стежкой одеял. Пела в хоре Духосошественского храма г. Саратова. На момент ареста проживала по адресу: г. Саратов, Соколовая, 59.
Монахиня Александра (Александра Тимофеевна Козлова) 1885 г. р. Родилась в с. Сулак Балаковского района НВК в крестьянской семье, русская. Окончила сельскую школу. В Саратовском Крестовоздвиженском монастыре была с 1898 и по 1928 год. По данным 1917 года — временно проживающая в монастыре. После закрытия монастыря в 1928 г. занималась случайными работами. Брат Степан был колхозником в с. Сулак. На момент ареста проживала по адресу: г. Саратов, ул. Рождественская, 7.
В предъявленных обвинениях ни одна из них себя категорически виновной не признала. Монахиня Надежда (Введенская) написала: «В предъявленном обвинения по ст. 58 п. 10 виновной себя не признаю полностью, т. к. антисоветской агитацией не вела и провокационные слухи не распространяла».
15 мая 1931 года постановлением Особого Совещания при коллегии ОГПУ все они были высланы через ПП ОГПУ в Северный край на три года, кроме Введенской, Кудряшовой, Сиротовой, Шереметьевой, Куршевой (Курышевой), которых выслали на тот же срок в Казахстан. Сосланные в Северный край отбывали наказание в г. Котлас и с. Яренск.
Постановлением Особого Совещания при МГБ СССР от 29 декабря 1951 г. с Латышевой К. А., отбывшей к тому времени наказание, судимость была снята. 15 января 1959 года помощник прокурора Саратовской области по надзору за следствием, рассмотрев в порядке надзора архивно-следственное дело № 19397 отказал в пересмотре дела «за отсутствием к тому оснований». Все 25 человек реабилитированы 21 июля 1989 года по Указу ПВС СССР от 16.01.89 г. Известно, что нескольким монашкам все же удалось вернуться в Саратов после заключения.
Приходят на память слова Спасителя, обращенные к его последователям перед тем, как принести Свою Жертву на Голгофе: «В мире будете иметь скорбь; но мужайтесь: Я победил мир» (Ин. 16, 33). И особенно это видно в судьбе саратовских крестоносиц — насельниц разоренной обители, до конца последовавших за Христом, не отказавших от Него в бесчеловечных условиях беззаконных репрессий и безропотно пронесших крест своей жизни по заповеди: «Если кто хочет идти за Мною, отвергнись себя, и возьми крест свой, и следуй за Мною» (Мф. 16, 24).